Агогэ / The agoge / ἀγωγή

Суровое спартанское воспитание

Агогэ (ἀγωγή, что значит «увод», «унесение») — система гражданского воспитания спартанских мальчиков в VIII—IV вв. до н. э. Она была обязательна лишь для детей полноправных граждан (за исключением царских). Для прочих же мальчиков из других сословий прохождение через эту систему являлось особой привилегией, дающей шанс на получение полного гражданства.

Плутарх пишет, что в древней Спарте существовал обычай убивать новорожденных детей, бросая их в Апофеты (гр. «место отказа» — ущелье в горах Тайгета), в случае, если у них имелись какие-либо физические недостатки.

Воспитание ребёнка не зависело от воли отца, — он приносил его в «лесху», место, где сидели старшие члены филы, которые осматривали ребёнка. Если он оказывался крепким и здоровым, его отдавали кормить отцу, выделив ему при этом один из девяти земельных участков, но слабых и уродливых детей кидали в «апофеты», пропасть возле Тайгета.

— Плутарх «Жизнеописание Ликурга», XVI

В наши дни ученые доказали, что древнегреческий мыслитель преувеличивал. Во время исследований на дне ущелья в горах Тайгета детских останков не обнаружено. Спартанцы, случалось, скидывали со скалы пленных или преступников, но не детей.

Младенцы в Спарте росли в жестких деревянных колыбелях. Теплой одежды на мальчиков не надевали. С самых ранних лет их заставляли заниматься физическими упражнениями – бегом, прыжками. В 7 лет мальчиков забирали из дома в воспитательные дома. Здесь детство их заканчивалось. В жару и в самые холодные зимние дни они упражнялись на открытом воздухе: овладевали военными навыками, учились обращаться с оружием, метать копье. Стрижены они были наголо, голову никогда не покрывали, теплая одежда тоже не полагалась. Спали юные спартанцы на сене или камышах, которые сами должны были себе приносить. Еду часто воспитанники тоже должны были доставать самостоятельно – грабя соседние области. При этом попасться на краже было позором.

За любую провинность, шалость, оплошность мальчиков строго наказывали – избивали бичами. Так в спартанцах воспитывались сила духа и стойкость. Считалось, что чем строже воспитание – тем лучше для юношей и государства в целом. Образование в Спарте не ценилось. Воин должен быть не умным, а хитрым. Обязан быть изворотливым, приспособленным к жизни и лишениям. Спартанцев учили говорить мало и коротко – «лаконично». Воспитание чувств, воображения, учение искусствам – все это считалось тратой времени и отвлечением воина от своего предназначения. В 18 лет юноша уходил из воспитательного дома. С этого момента он мог не стричь волосы и не брить бороду, но продолжал заниматься военными упражнениями. В 20 лет спартанец переводился в отряд иеренов (юношей). И хотя он уже был взрослым, до 30 лет по-прежнему находился под присмотром воспитателей и совершенствовал свои навыки в военном мастерстве. Интересно, что в этом возрасте спартанцы могли жениться, создавать свои семьи, но все еще полностью не принадлежали себе. Одним из принципов спартанского воспитания юношей было наставничество. Считалось, что опытный муж и воин способен научить молодого гражданина большему, чем официальная наука. Поэтому каждый спартанец зрелого возраста держал при себе мальчика или юношу, помогая развить ему свою гражданскую и военную доблесть.

Превращение Мальчиков в Мужчин

Во многих литературных утопиях детей забирают у родителей и воспитывают в интернатах. Авторы и поклонники их творчества считают, что только таким способом общество можно сделать совершенным и выражают сожаление, что в реальности почему-то мало кто стремится воплотить их идеал. Но было в истории одно государство, практиковавшее именно такую систему воспитания. Детей семилетнего возраста забирали у родителей, исключений не делалось даже для царской семьи. Эта практика называлась агогэ, в буквальном переводе — «увод», а занимались ею всем известные спартанцы, они же лакедемоняне.

Вплоть до 17-летнего возраста спартанские дети жили и учились в военных лагерях. Однако такая участь грозила не всем детям Спарты, а только сыновьям полноправных граждан, не имевшим физических и умственных недостатков. Как и все античные греки, спартанцы верили в идеал калокагатии (физической и нравственной красоты), их воины должны было быть безупречными во всём. К тому же любое уродство или слабоумие в то время считалось карой богов, которая могла сказаться на окружающих, в особенности на боевых товарищах.

Воспитание в спартанских учебных лагерях было крайне суровым, однако не настолько, как об этом порой пишут. Вот цитата из одной сетевой статьи о наказании спартанских юношей: «Били бамбуковыми дубинками, потому что удары от них очень болезненны, жгли и разрывали кожу». Но в Греции никогда не рос бамбук. Должно быть, автор перенёс в Спарту реалии древней Индонезии. Бамбуковый стебель легко расщепляется вдоль и этот расщеп образует острые края. Поэтому избиение бамбуковыми палками в самом деле является жестокой карой, ведь после расщепления острые как ножи куски бамбука буквально режут спину жертвы.

Даже если бы бамбук в Греции был, провинившихся спартанских юношей не били бы им, ограничившись обычными розгами. Физическое совершенство и красота были фетишем древних греков, никому не пришло бы в голову уродовать спины будущих воинов глубокими порезами. Что спартанские воины к собственной красоте относились серьёзно — свидетельствуют многие античные авторы. Геродот писал, что перед битвой в Фермопилах Ксерксу донесли, что спартанцы начищают доспехи и расчёсывают свои длинные волосы. А когда он поинтересовался, что это значит, последовал ответ — эти воины готовятся к неминуемой смерти и хотят выглядеть красиво.

Детей в военном лагере обривали наголо. Иначе было нельзя — при скученной жизни в казармах с минимальными удобствами в их шевелюрах неизбежно завелись бы насекомые. Однако в 15-летнем возрасте будущие воины получали право отпускать длинные волосы, следить за их чистотой они должны были сами. Обучение спартанских юношей, помимо воинских дисциплин, включало уроки пения и игры на флейте.

Ещё одна древняя байка, связанная со спартанским воспитанием — про илота, которого специально поили вином до скотского состояния, а после демонстрировали детям, чтобы вызвать у них отвращение к пьянству. Возможно, такой обычай в Спарте действительно был, но его цели могли быть другими. Илоты составляли большинство населения Спарты, они являлись государственными рабами, лишёнными всяких прав. Плутарх пишет, что в обучение спартанских воинов входили «криптии» — тайные бессудные убийства самых крепких и сильных илотов. Тем самым в юношах воспитывалась беспощадность, а в сердцах илотов поселялся страх перед своими господами.

Далеко не каждый мальчик, даже выросший в самой суровой обстановке, способен бестрепетно убить человека, который ему ничего плохого не сделал. Поэтому нужен был наглядный пример. Илоты веками жесткого угнетения были низведены до состояния полной покорности. Однако в душе они, разумеется, спартанцев ненавидели. Кого-то из илотов могли специально напоить крепким вином для того, чтобы он высказывал спартиатам всё, что он про них думает. А также о том, что бы он сделал с ними самими, их матерями, отцами, сёстрами, жёнами и детьми, будь у него такая возможность. Юные спартанцы слушали его речи и во время криптий не давали илотам пощады.

Криптии служили ещё одной очень важной цели. Учась действовать ночью, тайно, малыми группами, спартанские юноши получали навыки диверсионной и партизанской войны. На поле боя в античности такие умения были не нужны, ведь греки воевали строем фаланги. Для осады либо обороны городов эти навыки также были излишними. Но Спарта, как известно, изначально не имела городских стен. Поэтому в случае вражеского вторжения на её территорию граждане Спарты не могли прятаться за городской стеной, они должны были заставить агрессора дорого платить за каждый шаг по спартанской земле.

Сесар Сервера (César Cervera)

Спартанское воспитание сильно отличалось от того, которое получала молодежь в других городах Балканского полуострова. В Спарте даже частная жизнь молодых людей вплоть до 30 лет была полностью построена на военный лад. Легендарная спартанская пехота была результатом суровой закалки, которой подвергались все, начиная с первых дней жизни.


Геронты — старейшины племени — решали, кто из новорожденных имел право на жизнь, а кого из-за слабого здоровья следовало оставить на склоне горы. Пригодность к войне была первым необходимым качеством для получения полных гражданских прав, открывавших доступ к высшему военному сословию.


Дети подвергались суровым испытаниям, которые должны были закалить их характер, например, их купали в вине и кормили сеном. Младенцев взращивали без пеленок, которые могли сковывать их развитие и защищать от холода или жары. В раннем возрасте дети должны были преодолевать страх темноты. Пройдя начальную закалку, в шесть лет они начинали этап настоящего воспитания, когда их забирали из семьи для прохождения военной подготовки (агогэ). Роль воспитателя будущих солдат брало на себя государство, создавшее для этого специальные учреждения.


Воспитанием молодежи занималось государство


Как пишет Ник Филдс (Nic Fields) в своей книге «Легенда о 300 спартанцах: Фермопилы», мальчики жили в группах (agélai), под началом воспитателя. Лидерские способности поощрялись, внутри группы выбирались вожаки. Жили они в суровых, спартанских, условиях: спали на подстилках из тростника, срезанного по берегам реки Эвротас, и на весь год у них была только одна накидка. Со временем мальчики приучались к боли. Большую часть времени они проводили голыми и грязными, поскольку мыться им разрешалось крайне редко.


Кормили мальчиков скудно, вынуждая их грабить окрестные деревни, что само по себе было ловушкой, потому что, если воспитанника ловили, его ждали суровые наказания. Более того: любой гражданин мог наказать мальчиков, если это шло на пользу их дисциплине. Излюбленным методом были избиения палками в лесу. Для этого находили крепкое дерево, к которому приделывали цепь, а к цепи — палку, и пока двое избивали наказуемого, тот должен был держаться за палку. Били бамбуковыми дубинками, потому что удары от них очень болезненны, жгли и разрывали кожу. Если мальчик падал от боли, двое его товарищей поднимали его, чтобы продолжить наказание. Конечной целью такого рода воспитания было приучить детей к работе в группе и слепому повиновению старшим.


Борьба, атлетические упражнения и владение оружием были важнейшими и почти единственными занятиями подростков. Еще они обучались музыке, гимнастике, играм, построенным по принципу войны. Согласно историку Плутарху, в программу обучения также входили пение, базовое чтение и письмо. В отличие от афинских граждан, спартанцы не владели риторикой и должны были говорить емко и лаконично. Мальчикам брили под корень волосы, но достигшим 15-летнего возраста уже разрешалось отпускать длинные волосы, что было отличительным знаком спартанских воинов.



Государство контролировало воспитание юношей до 20-летнего возраста. После этого они продолжали жить в казармах, и их распределяли в различные военные подразделения. Таким образом, сплочение солдат начиналось с самого детства. Каждый спартанец спал, ел и сражался бок о бок со своими товарищами по оружию, которых он знал с детства. Подобная обстановка товарищества строилась на основе особого рода любви, которая не имела ничего общего с сексом. Хотя вполне вероятно, что практиковался гомосексуализм (тогда как у остальных греков концепта гомосексуальности не существовало).

«Единственные настоящие служители искусства войны»


Подобным образом, в постоянном военном режиме, спартанцы жили до 30 лет, когда им выдавалось отдельное хозяйство для создания собственной семьи. Именно тогда они становились полноправными гражданами и одними из равных (homoioi). Солдаты вступали в брак поздно, а роль женщины в обществе была очень ограниченной. Все это (помимо гомосексуализма) приводило к тому, что солдаты могли по первому зову быстро прийти на поле боя, не имея лишней обузы в виде семьи. Женщины также получали в школах физическое воспитание, необходимое им для поддержания активности и возможности родить будущих здоровых и крепких воинов.



Подобное воспитание создавало самых грозных солдат в Греции. Геродот описывал спартанцев как мастеров войны, а Ксенофонт — как единственных настоящих служителей искусства войны. В отличие от остальных греческих воинов, для спартанцев война была профессией, и сражались они в стране, хорошо защищенной горами. Нигде еще в Греции не был достигнут подобный уровень военного искусства.

Спартанские девушки

О воспитании спартанских девочек известно немного. Судя по сохранившимся ткацким станкам, спартанки, как и женщины других греческих полисов, учились прясть шерсть и делать другую домашнюю работу.

Прямых указаний, учили ли спартанок чтению и письму, нет. Известно. Что Горго, дочь царя Клеомена I, сумела расшифровать тайное послание изгнанного царя Демарата. Но насколько ее пример, как царевны Агиадов, отражает опыт остальных спартанских женщин, судить сложно. С VII века до н. э. известны посвятительные надписи богам, которые делали спартанские женщины, что указывает на распространение в их среде грамотности.

Обязательным для спартанских девушек было обучение музыке, танцу и хоровому пению. Юные спартанки объединялись в хоры и участвовали в состязаниях по пению и танцам. Ритуальные танцы существовали у спартанских культов Артемиды и Елены.

В Лаконике была местность Карии, посвященная богине Артемиде и нимфам. В Кариях была воздвигнута статуя Артемиды Кариатидской. Около нее юные спартанки каждый год давали представление, которое состояло из танцев и хорового пения.

Спартанские девушки объединялись в хоры по возрасту. Каждый хор обучал профессиональный поэт, а во главе коллектива стояла одна из старших девушек. В хорах спартанки учились пению, танцам и религиозным действиям. Заучивая стихи, девушки впитывали спартанскую систему ценностей и готовили себя к роли жен и матерей в лакедемонском обществе.

Из хоровых соревнований спартанок вырос жанр эллинской поэзии парфении (девичьи песни). Его создателем был поэт Алкман, один из 9 каноничных эллинских лириков. Например, в одной из песен, приписываемых Алкману, девушки прославляют предводительниц своих хоров. Сложный танец, который лексикограф Юлий Поллукс называет бибасисом, требовал физической подготовки и делал дочерей спартиатов сильными и выносливыми. Юноши и девушки Спарты получали награды за исполнение бибасиса.

Греческие авторы, писавшие о Спарте, сообщали, что девушки этого полиса получали спортивную подготовку. Ксенофонт писал, что полулегендарный законодатель Ликург ввел состязания в беге для спартанских девушек. По мнению законодателя, это закаляло их, чтобы они рожали сильных и крепких детей. Живший на четыре века позже Ксенофонта Плутарх, описывая программу того же законодателя, сообщает, что спартанки состязались в беге, борьбе, метании диска и копья.

Достоверные свидетельства сохранились только о состязаниях в беге. От Архаической эпохи сохранились бронзовые статуэтки спартанок, одетых в короткие хитоны для бега или танца.

Свадьба в Древней Спарте

В вопросах выбора мужа у спартанок было не больше свободы, чем у афинянок и других эллинских девушек. За обручение дочери отвечал ее отец. Если его не было в живых, опекуном девушки становился его наследник. В частности, если отец не успевал обручить дочь, эта обязанность переходила к опекуну. Судьбу спартанки-сироты, которая единственная оставалась наследницей земельного клера, решал один из царей. После свадьбы спартанка переходила под власть своего супруга.

Свадьба была, прежде всего, мужским праздником. Сама церемония сопровождалась ритуальным похищением невесты. «Похищенную» девушку встречала в доме жениха ее подруга, которая обстригала ее волосы, надевала на нее мужской плащ и сандалии, а затем укладывала ее на подстилку из листьев.

После этого к новобрачной приходил жених, который должен был перенести ее с подстилки на ложе. Проведя время со своей женой, молодой супруг уходил. Несмотря на то, что он теперь был женат, первое время он должен был продолжать спать в казарме вместе со своими ровесниками, а к жене наведываться тайно, стараясь, чтобы его никто не видел. Так могло продолжаться до достижения спартанцем 30-летия.

Некоторые спартанские брачные обычаи шокировали других эллинов. В частности, согласно законам Ликурга, пожилой спартанец, женатый на молодой девушке, мог привести к ней молодого человека по своему выбору и воспитывать зачатого от него ребенка. Если мужчина не хотел вступать в брак, но хотел иметь детей, он мог по согласию зачать их с женой другого спартанца.

Одна женщина могла быть женой сразу нескольких братьев. Дети, рожденные от такого союза, считались их общим достоянием. Если жена родила спартанскому гражданину достаточно детей, он мог отдать ее другому, чтобы она родила детей и ему. Спрашивали ли при этом мнение женщины, история умалчивает. Но Ксенофонт писал, что спартанки приветствовали это, потому что получали возможность управлять двумя домашними хозяйствами.

Похоже, что спартанские жены освобождались от рутинной домашней работы и управляли прислугой. Возможно, они даже не кормили будущих воинов грудью и перекладывали это на служанок-илоток. У афинянина Алкивиада, семья которого была связана со Спартой обычаями гостеприимства, была кормилица-илотка по имени Амикла.

Быт в Спарте. Женщины и экономическая свобода

Спартанки обладали большей экономической свободой, чем женщины тех же Афин. Именно это позволило Аристотелю говорить о «власти женщин» в Спарте. Дочери спартиатов, при отсутствии сыновей, становились наследницами родительских земельных наделов. Предположительно они могли сами контролировать полученное наследство.

Спартанские невесты получали богатое приданое, которым распоряжались сами. Кроме того, они наследовали часть семейного имущества. Доля дочери спартиата в общем наследстве составляла половину доли сына. Чтобы считаться полноправным гражданином, спартанец должен был владеть собственностью. Таким образом, брак на девушке с хорошим приданым мог упрочить или обеспечить будущее какого-нибудь спартанца.

Аристотель называет одной из причин упадка Спарты в его время то, что спартанские женщины владели 2/5 всей земли полиса. Такие правила вынуждали спартанцев заключать браки с родственниками, чтобы наследство сохранялось в пределах рода. Так, цари Анаксандрид II и Леонид I были женаты на своих племянницах, а царь Архидам II — на своей тете.

Сохранились дорогие посвятительные дары, которые спартанские женщины оставляли в святилище Афины на акрополе Спарты. Это указывает, что они могли позволить себе определенные траты, а значит, обладали экономической свободой. Другая знатная спартанка Киниска, дочь царя Архидама II, могла позволить себе содержать лошадей, участвовавших в Олимпийских играх. Мать и бабушка царя Агиса IV (III век до н. э.) Агесистрата и Архидамия были, по свидетельству Плутарха, одними из богатейших людей Спарты.

Царица Горго и другие известные спартанки

арица Горго — одна из немногих спартанских цариц, чье имя и детали биографии нам известны. Она родилась около 507 года до н. э., потому что Геродот отмечает, что ей было 8 лет, когда в Спарту прибыл лидером Ионийского восстания Аристагор.

Горго была дочерью царя Клеомена I. Незадолго до свержения отца она вышла замуж за его сводного брата Леонида, который получил трон Агиадов после старшего брата.

Геродот описывает Горго проницательной женщиной. Так, в его рассказе, она, будучи ребенком, разгадала замысел Аристагора подкупить ее отца. Незадолго до нашествия Ксеркса царь-изгнанник Демарат прислал на родину табличку, покрытую воском. Горго догадалась соскоблить воск, под которым спартанцы обнаружили послание, предупреждающее о грядущем вторжении.

Сыном спартанки Аргилеониды был прославленный полководец Брасид. В 421 году до н. э. Брасид выиграл решающую битву первого этапа войны с Афинами, но сам погиб в бою.

Когда к Аргилеониде пришли послы Амфиполя, под стенами которого произошла битва, она спросила, как погиб ее сын. Амфипольцы начали прославлять мужество Брасида, на что Аргилеонида ответила: «Верно, Брасид был достойный человек, но в Лакедемоне есть много еще более замечательных».

Киниска была дочерью царя Архидама II и сестрой царя Агесилая II. В 396 году до н. э. она стала победительницей Олимпийских игр. Во время следующей Олимпиады (в 392 году до н. э.) она повторила свой успех.

Хотя женщины не могли сами участвовать в состязаниях по бегу или пятиборью, гонки на колесницах давали им возможность вписать свое имя в историю. Дело в том, что официальным участником соревнований на колесницах считался не возница, а владелец упряжки. Так благодаря купленным ею колесницам и нанятым командам Киниска смогла стать победителем Олимпийских игр.

Во II веке н. э. была цела посвятительная надпись Киниски в честь своей победы. В ней она подчеркивает своей высокий род (ее предки — цари) и тот факт, что она — единственная гречанка, завоевавшая олимпийский венок. После смерти Киниска удостоилась героических почестей в Спарте. Все умершие спартанские цари почитались, как герои-полубоги, но Киниска была единственной царицей, которая достоверно удостоилась такого статуса.

От завоевания Греции до Октавиана Августа

В 146 году до н. э. Спарта была не тем полисом, каким была в Классическую эпоху. После 192 года до н. э. в городе окончательно исчезла царская власть. Правительством Спарты были коллегия пяти эфоров и герусия (совет старейшин). С того же времени Спарта не контролировала Лаконику (область на юго-востоке Пелопоннеса), города которой образовали Лаконский союз.

Годы после Ахейской войны были времен возрождения в Спарте традиционных порядков. Спарта постоянно контактировала с Римом, в городе было даже построено здание для прибывающих в город римских должностных лиц. Отдельные знатные семьи поддерживали личные связи с римским нобилитетом. Например, в 70-е годы до н. э. Спарту посетил молодой Цицерон. В городе он остановился и завязал дружбу со спартанским гражданином по имени Филипп.

В I веке до н. э. Греция стала полем боя сначала между Римом и Понтом, потом — между римскими полководцами. Вскоре после начала I Митридатовой войны спартанцы обновили кирпичные стены вокруг города. В 88 году до н. э. в Лаконике высадились войска понтийского царя. Спартанцы дали им бой, но были разбиты. После этого Спарта вынуждена была стать союзником Понта. Ее поведение отличалось от позиции членов Лаконского союза, которые активно помогали Митридату.

Во время войны между Цезарем и Помпеем спартанцы поддержали последнего. В 48 году до н. э. их отряд сражался в битве при Фарсале. Историк Аппиан пишет, что спартанцы сражались «под командованием своих басилеев». Вероятно, он имел в виду, что воинов Спарты вели в бой их собственные, а не римские командиры.

Когда Октавиан и Марк Антоний воевали в Греции против Брута и Кассия, спартанцы поддержали наследников Цезаря. Это решение потребовало от них смелости, потому что Грецию контролировал Брут. Узнав об этом, убийца Цезаря в гневе пообещал отдать пелопонесский город на разграбление своим воинам. Этому не суждено было случиться, потому что Брут и Кассий проиграли и погибли. Тем не менее, поддержка Октавиана дорого обошлась спартанцам — их 2-тысячный отряд полностью погиб в решающей битве при Филиппах. Октавиан и Антоний оценили верность спартиатов и передали их государству город Дентелиатис и его землю.

В 40 году до н. э. из Рима, спасаясь от Перузинской войны Октавиана с Антонием, в Спарту бежала супружеская чета Тиберия Клавдия Нерона и Ливии Друзиллы с маленьким сыном. Клавдии были традиционными покровителями Спарты, и эти события придали этим отношениям новый импульс.

Через два года, в 38 году до н. э., у Ливии Друзиллы появился новый муж — Октаван Август. А ее сын, бывший с ней в Спарте, позднее станет преемником Октавиана и войдет в историю как принцепс Тиберий.

В 31 году до н. э. Греция вновь стала полем боя, теперь между Октавианом и Марком Антонием. Последний контролировал большую часть Греции, где только Спарта и Мантинея сохранили верность пасынку Цезаря.

Спарта участвовала в римских войнах не только ополчением. Хотя город формально был свободен, спартанцы регулярно выплачивали римлянам деньги для ведения войны в Греции. Выплата денег зачастую ложилась на плечи состоятельных спартанцев. Требования денег привели к возрождению в Спарте монетного двора — 30-ми годами до н. э. датируется множество спартанских монет. Их чеканили для выплаты денег Марку Антонию — ряд монет, выпущенных в 39−37 годах до н. э., содержит имя Луция Семпрония Атратина, соратника Антония и пропретора в Элладе.

Спарта и Эллинское возрождение

После падения власти Евриклидов в эпоху императоров из династии Флавиев и Траяна в Спарте возрождается гражданская жизнь. Веспасиан выделил средства для строительства в городе театра. Траяна спартанцы за какие-то заслуги назвали «спасителем».



В политической жизни Спарты продолжали существовать коллегии эфоров и геронтов. Роль геронтов свелась к консультативной. Реальная власть была в руках у коллегии, члены которой назывались синархами (совместно правящими). В эпоху династии Северов (192−235 гг. н. э.) в Спарте зафиксировано функционирование буле (совета). Предположительно его членами были и синархи, и геронты, и буле имело законодательную власть.

В римской Спарте появились новые должности — патрономы, отвечавшие за подготовку эфебов, и номифилаки (хранители законов). Патрономами могли становиться не-спартанцы — эта должность подчеркивала уважение жителей империи к спартанской системе воспитания. Подготовкой эфебов и, в частности, проведением их состязаний заведовала коллегия бидеев.

Спартанская элита в эпоху Принципата становилась частью элиты империи. Например, потомок Еврикла Геркулан был римским сенатором и прошел римским cursus honorum до должности претора.

В римской Спарте была традиция использовать при утверждении своего статуса родословные. Многочисленные надписи из этого города показывают нам людей, возводивших свой род к героям Классической эпохи и мифическим персонажам. Например, спартанец Марк Аврелий Аристократ называет себя потомком Геракла в 48-м поколении и одного из Диоскуров в 44-м.

Богатые граждане соревнуются в работе по украшению родного города. При императоре Траяне начал действовать конкурс на звание лучшего гражданина. Например, спартанцы и (судя по именам) римские граждане Гай Юлий Агесилай и Тит Флавий Хариксен профинансировали на рубеже I-II веков н. э. проведение новых игр Ураний и Леонидий. Пожертвования Агесилая, в частности, позволили удвоить денежные призы победителям Леонидий.



Агесилай и Хариксен удостоились статуй, около которых на стене писали имена победителей Леонидий. Большая часть событий этого фестиваля проходила в театре недалеко от гробниц царя Леонида, регента Павсания (победителя в битве при Платеях) и плиты, на которой были выбиты имена трехсот спартанцев.

Предположительно Леонидии включали ораторские и спортивные состязания, участниками которых, как подчеркивает современник событий Павсаний, могли быть только спартанцы. Другим видом игр, проходивших в ту эпоху, были Евриклии, в честь правителя Спарты, потомки которого сохраняли влияние в государстве. В древней святилище Аполлона в Амиклах продолжали до поздней Античности проходить соревнования Гиацинтии.

Несколько раз Спарту посещал император Адриан. Его визиты сопровождались территориальными дарами. Спартанское государство получило от императора остров Каудус недалеко от Крита и Коронею в Мессении, которыми отныне управляли спартанские губернаторы (эпимелеты). Благодаря поддержке императора-филэллина в Спарте был построен протяженный акведук.

После того, как император Каракалла в 212 году н. э. выпустил знаменитый эдикт, все свободные спартиаты стали римскими гражданами. К этому времени многие жители города получили prenomen и nomen императора — Септимий Бассиан.



В 163 году н. э. Марк Аврелий и его соправитель Луций Вер запросили у Спарты вспомогательные войска для войны с Сасанидской Персией. Это было оформлена как дружеская помощь Риму от свободного города. По крайней мере, часть этих войск была конницей. В 214 году Каракалла набрал в Спарте и Македонии вспомогательные отряды для войны против Парфии. Оба отряда состояли из 500 воинов (такова была численность спартанского лоха в Классическую эпоху) и назывались фалангитами.

Спарта и эпоху Поздней Античности

После 235 года н. э. империя погрузилась в продолжительный кризис, но Грецию и Спарту беды первоначально не затрагивали. В 250-е годы н. э. на побережье Эгейского моря нападали пираты-германцы. В 268 годы н. э. группа герулов вторглась с моря в Грецию. Германцы захватили и разграбили Афины, Аргос, Коринф и Спарту.

Городская жизнь оживает во времена императора Диоклетиана и его преемников — в Спарте были построены новые (и перестроены старые) богато украшенные здания. В частности, театр. Богатые спартанцы продолжали строить мраморные особняки. Один из них мог позволить себе собственный водопровод.

В 360 году н. э. проконсул Ахайи Ампелий спонсировал еще одну перестройку спартанского театра, а возможно и других зданий. Этот факт позволил софисту Гимерию сказать, что наместник позволил Спарте поменять свои грязные волосы на цветущие косы. В 375 году н. э. город пострадал от землетрясения, и новый проконсул Ахайи Анатолий принял участие в восстановлении города.

В городе продолжали функционировать «установления Ликурга» в области воспитания юношества. Поэтому Спарта пользовалась известностью как образовательный центр для юношей. Среди городской верхушки было немало образованных людей. Живший в эту эпоху оратор Либаний дружил с образованными спартанцами. Он упоминает в своих письмах грамматика Никокла, ставшего учителем будущего императора Юлиана, Авсония, с которым они вместе в юности учились в Афинах и других.

Благодаря своим культурным традициям Спарта была оплотом эллинского язычества. Но, как минимум, со второй половины II века н. э. в городе существовала христианская община. Епископ у Спарты появился уже после разрушения города готами — впервые он упоминается в 457 году н. э. В условиях, когда христианство стало религией римских императоров, численность и влияние общины росли. В своих письмах спартанскому другу Авсонию Либаний упоминает об уничтожении в Спарте статуй языческих богов, которое поддержали римские чиновники Ахайи.

Черту под историей античной Спарты подвел вождь готов Аларих. В 396 году н. э. его орда прокатилась по Греции. Они прошли Фессалию, Беотию, но не смогли взять главный город Беотии Фивы. Афины откупились, но сам Аларих вошел в город, где его с почетом приняли. Затем готы опустошили Мегариду и прошли через Истмийский перешеек. Многие города Пелопоннеса не были укреплены и стали добычей захватчиков. Готы захватили и разрушили Аргос, Коринф и Спарту.

Писавший об этих событий историк Зосим обвиняет римские власти в том, что они не смогли организовать оборону. Единственной защитой Спарты были ее старые кирпичные стены, возведенные еще до Римского завоевания.

После ухода Алариха спартанские стены были перестроены. Для строительства стен использовались остатки старых зданий города, а также камень городских мавзолеев и театра. Новая планировка города не была связана со старой и означала превращение Спарты в средневековый византийский город.

Со Щитом или на Щите

В 404 г. до н. э. спартанские воины со щитами и с триумфом вернулись домой. Спарта шла к этой победе столетиями — наконец она превратилась в гегемона всей Греции и приросла новыми землями. Многолетняя и тяжёлая Пелопоннесская война (431 — 404 гг. до н. э.) с Афинами завершилась.

Несомненно, одолеть своего сильнейшего врага спартанцам помогла их воинственность. О суровом образе жизни в этом греческом полисе даже спустя две тысячи лет слышал каждый. В Спарте всё было подчинено одной цели — победа на поле боя. Высшее сословие кастового спартанского общества — спартиаты — были мастерами военного дела. Они могли не заниматься «недостойным» производительным трудом: земледелие, животноводство и виноградарство — удел завоёванных илотов, настоящий спартанец должен заниматься только войной! А равенство граждан (хотя и внешнее) и презрение к роскоши сплачивали их ещё больше.

Спартиаты постоянно тренировались и придерживались строгой аскезы. Их жизнь полностью контролировалась обществом, с 7 до 30 лет мужчины жили в казарме и почти не общались с семьёй; к жёнам они ходили лишь по ночам, так что, по словам историка Плутарха, «у иных уже дети рождались, а муж всё ещё не видел жены при дневном свете». Да и какая семья при ежедневной муштре!





Не зря Плутарх писал, что «на всей земле для одних лишь спартанцев война оказывалась отдыхом от подготовки к ней». Приверженность такому образу жизни позволила Спарте стать богатейшим и сильнейшим греческим городом.

Дополнительная Литература